Коранся – фарфор “благоухающей орхидеи” 

Эпоха Мэйдзи стала судьбоносной для всего японского общества. Не обошли стороной бурные перемены и колыбель японского фарфора, город Ариту. После развала княжеских артелей многие мастера вынуждены были перебраться в другие края в поисках работы, оставив позади приходящие в упадок гончарни. Однако в эпоху перемен часто появляются харизматичные личности. В Арите таким героем нового времени суждено было стать главе рода Фукагава. Эту династию фарфористов основал в 1689 г. Матасиро Фукагава (深川又四郎), выбравший себе прозвище Эйдзаэмон (栄左衛門).

На самой заре фарфорового производства в Арите промысел семьи Фукагава стал ориентироваться на экспорт. К моменту крушения феодальной системы династию возглавил 8-й её представитель, Синтю Фукагава (深川真忠). Именно он вошёл в историю как Фукагава Эйдзаэмон. Обладая острым предпринимательским чутьём, Эйдзаэмон быстро уловил преимущества открытия страны для международной торговли. В 1868 г. он открыл лавку в Нагасаки, в районе Дэдзима, где ещё со времён сёгуната велась торговля с голландцами. Правительство Мэйдзи активно стимулировало любой экспорт, чтобы получить твёрдую валюту для закупки западного оборудования, крайне необходимого для модернизации отставшей на десятилетия страны. В 1870 г. Эйдзаэмон начал разработку фарфоровых электрических изоляторов для замены дорогостоящих стеклянных, которые приходилось ввозить из Англии.

В 1875 г. Эйдзаэмон Фукагава, Суминосукэ Фукауми (深海墨之助) и его брат Такэдзи (竹治) вместе с Кацудзо Цудзи XI (辻勝蔵) и Камэносукэ Тэдзука (手塚亀之助) основали Коранся「香蘭社」, или Компанию благоухающей орхидеи, фарфоровую мануфактуру по западному образцу. Эту группу талантливых фарфористов связывало стремление модернизировать фарфоровый промысел, сосредоточив у себя все стадии производства, наладить массовый выпуск новых популярных на Западе типов посуды и значительно увеличить экспорт. Некоторых из них связывало и семейное родство, так Эйдзаэмон был женат на старшей сестре Кацудзо Цудзи, Сэй. Название новоиспеченному предприятию подобрал местный конфуцианский мыслитель Рандэн Танигути (谷口藍田). В своем письме к Камэносукэ Тэдзука он привел изречение из китайской Книги перемен (易経): 君子の交わりは、蘭の宝の香りの如し – “Общение с благородным мужем подобно драгоценному аромату орхидеи!” Сложив вместе иероглифы аромат и орхидея, он получил слово коран (香蘭), которое, по его мнению, было созвучно термину каолин, уже плотно ассоциирующемуся у европейцев с фарфором. Логотипом же компании должен был стать цветок орхидеи на белоснежной поверхности. Весь этот глубокий философский смысл призван был гарантировать Коранся стопроцентный успех на рынке фарфора.

В 1876 г. Коранся получила право участвовать в оформлении японского павильона на всемирной выставке в Филадельфии, посвященной столетию образования США. Их фарфору удалось не потеряться даже на фоне таких революционных изобретений, как телефонный аппарат, механическая пишущая машинка или прототип лампочки накаливания. Коранся увезла домой почетную грамоту и роскошную стеклянную люстру, которая до сих пор украшает приемную их галереи в Арите. Тем временем Эйдзаэмон и компания не останавливались на достигнутом и в следующем году представили успешный образец фарфорового изолятора низкого напряжения, не уступавший ведущим зарубежным аналогам. Правительство оценило этот вклад в развитие телеграфного сообщения и транспортной инфраструктуры страны. Все пятеро учредителей Коранся получили Орден почёта (名誉之章) из рук Министра внутренних дел Тосимити Окубо (大久保利通), буквально за год до трагического смерти последнего.

В 1878 г. Фукагава Эйдзаэмон лично отправился представлять фарфор Коранся на всемирную выставку в Париже, где получил золотой приз. Во Франции он также осмотрел фарфоровые мануфактуры, ознакомился с современными методами производства и управления и даже приобрел некоторые образцы оборудования. Здесь он окончательно укрепился в убеждении, что для налаживания массового выпуска фарфора необходима модернизация производства. В 1879 г. Коранся наладила экспорт изоляторов в соседний Китай и на российских Дальний Восток, где также шло ускоренное создание железных дорог и телеграфных линий.

Выбранная Эйдзаэмоном стратегия концентрации значительных ресурсов на производство этих критически важных промышленных компонентов заложила основу долголетней стабильности компании и позволила пережить череду кризисов, когда производство дорогой посуды оказывалось убыточным и часто вело к разорению многих предприятий. Коранся до конца 40-х годов  входила в четверку японских производителей изоляторов, этот сегмент и по сей день охватывает треть всей продукции компании.

Однако не все приняли идеи Эйдзаэмона, и в 1879 г. остальные учредители вышли из компании, основав собственное предприятие, Сэйдзи-кайся (精磁会社), и решив сконцентрироваться на производстве шикарной посуды европейского образца для экспорта за рубеж и поставок в дома зарождающейся японской буржуазии. Часто именно с этой группой связывают рождение стиля мэйдзи-имари (明治伊万里) – филигранно исполненного фарфора с изысканными сюжетами столь модного тогда ориентализма. Им удалось стать поставщиками сервизов для банкетного зала Рокумэйкан (鹿鳴館) в Токио, знаменитого места знакомств японской аристократии с западными манерами, ставшего своеобразным символом смены эпох. Его увековечили французские карикатуристы тех лет и более полувека спустя Юкио Мисима в одноименной пьесе, которую не раз экранизировали в Японии.

Но так же, как и Рокумэйкану с его пышными балами, Сэйдзи-кайся суждено было прожить пусть и яркую, но весьма короткую жизнь. Её создатели были безусловно первоклассными фарфористами, но оказались бездарными управленцами, не сумевшими конкурировать с появившимися мануфактурами в Сэто, Нагое и Йокогаме. После краха их предприятия Кацудзо Цудзи попытался организовать в 1903 г. собственное Товарищество Цудзи (цудзи-госигайся 辻合資会社), однако также потерпел неудачу. На некоторых ранних произведениях Коранся красуется его авторское клеймо 辻製, “сделано Цудзи”.

Оставшись в одиночку у руля компании, Эйдзаэмон преобразовал её в товарищество с капиталом в 25 000 иен (около 95 млн иен в наши дни). Он стал спешно претворять в жизнь уроки, усвоенные ранее от гостившего в Арите немецкого химика Готфрида Вагнера. Первое, что требовалось внедрить для сокращения издержек производства, было налаживание производства синтетических кобальтовых красителей вместо закупки дорогостоящего минерала госу в Китае.

Получаемые таким образом краски оказались не только дешевле, но и ярче, что дало возможность расширить политру подглазурной росписи. Это также сделало возможным получение кобальтовых глазурий, когда вся поверхность изделия после обжига приобретала ярко-синий цвет. Стала очевидна нерентабельность дровяных печей. Арита находится в горно-лесистой местности, что являлось идеальным местоположением для ступенчатых печей ноборигама, строившихся на горных склонахи растапливавшихся дровами с окрестных лесов. Однако на загрузку и выгрузку заготовок уходили часы. Появление угля в качестве топлива в конечном итоге стимулировало создание печей туннельного типа на плоских участках местности, куда было легко завозить заготовки на тележках, сократив цикл производства и время на растопку печи, что оптимально подходило для массового производства и позволяло сократить затраты на целых 30%! Завершить перевооружение производства на подобные печи самому Эйдзаэмону не удалось, но курс был заложен именно при нем. Он же в 1882 г. стал соучредителем Сберегательной компании Ариты (有田貯蔵会社), призванной выполнять банковские функции. Коранся продолжила активную деятельность на зарубежных рынках, открыв в 1887 г. представительство во Владивостоке и получив призы на международных выставках в Барселоне и Париже.

После скропостижной кончины Эйдзаэмона VIII в 1889 году главой компании стал его старший сын Ётаро. На следующий год в синтоистском святилище Тодзан в Арите был установлен памятный обелиск, увековечивший имя Эйдзаэмона VIII для потомков за его огромный вклад в развитие фарфоровой столицы Японии! В 1891 г. Японию посетил цесаревич Николай (будущий Император Николай II). Акира Ёсимура в своей книге Катастрофа Николая (『ニコライ遭難』) пишет о том, что наследник российского престола во время пребывания в Нагасаки посетил лавку Коранся, где приобрёл вазу, чайный набор, курильницу и тарелки. Согласно некоторым источникам, сам Ётаро, узнав о визите высокой особы, отправился в Нагасаки, чтобы преподнести в подарок Николаю памятную вазу, а в качестве ответной признательности получил перстень, который однако был впоследствии утрачен.

В 1894 г. в Коранся произошел еще один раскол: младший брат Ётаро, Тюдзи Фукагава, вышел из компании и организовал собственное дело, назвав его Фукагва-сэйдзи (深川製磁) и выбрав себе логотип с изображением горы Фудзи. Тюдзи, видимо, не совсем устраивал курс Коранся на массовое производство изоляторов, грозившее перерасти в основную сферу деятельности. Он стремился не отходить от истоков, производя фарфор высочайшей пробы для продажи за рубеж. С собой Фудзи забрал накопленный компанией опыт, набор эскизов и ноу-хау. Фукагава-сэйдзи сохранилась и до наших дней. Стиль, краски и сюжетные рисунки обеих компаний подчас бывают настолько похожи, что различить их можно, лишь посмотрев на лейбл. Стоит отметить, что на ранних произведениях Коранся тоже ставились логотипы с фамильным клеймом 深川製、深川造、肥前深川製 и др.

Раздоры в семье Фукагава не сильно отразились на успехах Коранся, в 1896 году они получили заказ на производство посуды для императорского дома Японии. Под управлением Ётаро они провели фарфоровую ярмарку в храме Кэйундзи, которая уже в послевоенные годы превратилась в ежегодный фестиваль фарфора в Арите. В 1927 г. Коранся открыло представительство в Лондоне, а следующий год стал еще одной вехой в их вкладе в модернизацию Японии: по заказу Токийского управления железых дорог был произведен подвесной гирляндовый изолятор длиной 25 см.

В 1935 г. компанию возглавил Такаси Фукагава (深川隆). При нём Коранся вступила в годы тяжелых испытаний. После призыва на фронты Второй Мировой компания лишилась многих талантливых мастеров, на производстве остались в основном женщины и подростки. К 1942 г. в Арите из 404 гончарен осталось лишь 66, многие печи были переоборудованы в хранилища или бомбоубежища. Коранся была национализирована и превращена в военный номерной завод  佐第6232. Из-за катастрофической нехватки металла большое количество предметов быта стало изготавливаться в том числе и из фарфора. В последние месяцы войны было налажено даже производство фарфоровых монет, которые так и не успели пустить в обращение до капитуляции. Для фронта производилась солдатская посуда и даже корпуса ручных гранат, которые так и не получили широкого распространения из-за низкой эффективности. Готовился выпуск цистерн хранения топлива для первого ракетного перехватчика ВМФ Японии, Мицубиси J8M Острый меч (三菱J8M秋水), проектировавшегося на основе немецкого Мессершмитта Ме163 Комета. В связи с тем, что реактивное топливо было чрезвычайно едким, требовался опыт изготовления крупных сосудов со стойким покрытием, для их производства были выбраны предприятия в Арите и Токонамэ. Однако Япония капитулировала до того, как успели начать серийный выпуск этого самолёта.

Во многом благодаря мудрому руководству Коранся смогла уцелеть и в трудные годы оккупации. Через два года после окончания войны Такаси Фукагава избрался в первый созыв Парламента Японии от Демократической партии (民主党), однако впоследствии примкнул к Партии реформаторов (改進党). В Палате советников он прослужил только один срок, но успел побывать главой Комитета по торговле и промышленности. Возможно, благодаря участию Фукагавы в политике, в 1949 г. сам император Хирохито посетил головной офис Коранся в ходе визита в Ариту. Не смотря на потерю зарубежных заводов после поражения в войне, Коранся не собиралась сдавать позиции и в 1959 году перевела производство изоляторов в печь на мазуте, что позволило сократить их себестоимость и вскорости возобновить экспорт. Начавшийся в 60-х годах прошлого века экономический бум возродил спрос на дорогой фарфор.

 Своеобразным признанием заслуг Коранся стали визиты императорской четы в 1961 г. и наследного принца Акихито в 1969 г.

В 1970 году Тадаси Фукагава (深川正) возглавил делегацию семи ведущих деятелей Ариты для визита в Восточную Германию. Эту группу быстро окрестили “семью самураями Ариты”. Целью поездки за “железный занавес” было посещение знаменитой коллекции фарфора Августа II в Дрездене и мануфактуры в Мейсене. Культурный обмен с европейским центром фарфора в Саксонии продолжился при активном участии Тадаси Фукагава, который в 1978 году стал директором компании. Уже в следующем году Арита и Мейсен стали городами-побратимами, а Коранся отпраздновала столетие коммерческой деятельности. Позже президентом компании стал Синъити Фукагава, при котором прошли празднования 300-летия династии Фукагава и открытие новой фабрики.

А в 1993 г. при активном участии Коранся открылся Парк фарфора в Арите с копией в натуральную величину дворца Цвингер в Дрездене в стиле южногерманского барокко, где хранилась коллекция фарфора Августа II. Сейчас в этом парке разместились музей с фарфором эпохи Эдо и гигантскими вазами раннего Мэйдзи, парк в стиле барокко, копия ступенчатой печи ноборигама, мастерские, где можно самому попробовать гончарное дело, сувенирные лавки и фирменный магазин Коранся.

Грянувший в 1992 году крах японского финансового пузыря не смог обойти стороной и Коранся. Спрос на изысканный фарфор резко пошел вниз. Этому способствовало не только сокращение доходов населения, но и замещение фарфора в семейном быту и учреждениях общепита одноразовой бумажной и пластиковой посудой, а также дешевой керамикой, устойчивой к использованию в микроволновых печах, посудомоечных машинах и духовках. Основной категорией покупателей продукции Коранся стали женщины 50-60 лет. Чтобы как-то изменить ситуацию, власти префектуры Сага решили провести у себя в 1996 г. Всемирную керамическую выставку. Одним из её центров стала Арита, где был отстроен зал торжеств. Коранся изготовила десяток фарфоровых кукол для механического представления Кабуки, основанного на местной легенде Низвержение гиганского змея с горы Куроками (黒髪山の大蛇退治). В ней искусный лучник Минамото-но-Тамэтомо (源 為朝) спасает от змея принцессу Мандзю (万寿姫). В наши дни это кукольное представление регулярно демонстрируется в зале Арита-кан (有田館).

Ставший в 2006 г. президентом Нориюки Фукагава (深川紀幸) обозначил основным ресурсом компании её кадры, а первостепенной задачей провозгласил сохранение преемственности поколений мастеров. В то же время была проведена необходимая модернизация производства. Отдел исследования материалов оснастили современным оборудованием. Были внедрены фрезерные станки с ЧПУ для изготовления гипсовых форм, автоматизированы гончарные круги (機械ロクロ), процесс замеса шликера дэйсё (泥漿) и икоми (鋳込み), его заливка в гипсовую форму, для отдельных образцов продукции стали применять литьё под давлением (圧力鋳込み). Загрузка и выгрузка заготовок из печей также были автоматизированы, да и сам обжиг стал регулироваться электроникой. Весь цикл превратился в непрерывное конвейерное производство.

Несмотря на то, что большая часть бюджетной посуды украшается способом апликации, дорогой фарфор Коранся до сих пор расписывается вручную. В декоре Коранся легко угадываются мотивы старого имари, Какиэмон, Набэсима и мэйдзи-имари. В качестве сюжетных героев часто выступают дракон, феникс, мифическое существо кирин, четыре стража небесного царства (四神). Недавно вышла серия с сюжетом Весёлые картинки из жизни животных (鳥獣戯画), впервые появившихся в свитке XII века, долгое время хранившемся в монастыре Косандзи (高山寺) в Киото и часто приписываемого монаху Содзё Тоба (鳥羽僧正). Этот свиток часто называют первыми комиксами Японии.

Ещё одной популярной серией стала 『和蘭陀人』, изображавшая голландцев VII в, которые были монопольными скупщиками фарфора из Ариты во времена сёгуната. Обратите внимание на то, что в архаичном написании Голландии присутствует знаковый для Коранся иероглиф орхидеи (蘭). Эта серия выполнена в стиле южных варваров (南蛮美術), изображений европейцев на ширмах эпохи Адзути-момояма. В настоящее время Коранся может похвастаться широкой палитрой не только надглазурных красок, но и самих глазурей. Истинной гордостью компании считается её ярко-синяя кобальтовая глазурь (瑠璃釉), часто сравниваемая с цветом афганского лазурита с гор Бадахшана, из которого в средние века делали природный краситель ультарамарин. Часто поверх столь насыщенного синего цвета посуда пышно украшается яркими красками, серебром, платиной или позолотой. Помимо посуды Коранся изготавливает широкий ассортимент богато украшенных фарфоровых аксессуаров: наперстки для шитья, запонки, булавки для галстуков, оправы для очков, украшения, кубки и памятные тарелки, настольные часы, перьевые ручки. В 2008 г. Коранся создала набор роскошных подарочных ручек для участников саммита Большой восьмерки на озере Тоя на Хоккайдо. Компания также принимала участие в оформлении интерьеров железнодорожной станции Хаката в г. Фукуока, изготовив 54 тысячи расписных фарфоровых плиток.

В 2013 г. президентом компании стал Юдзи Фукагава (深川祐次). Следуя веяниям времени, Коранся постепенно начала переходить от сбыта посуды через главные универмаги страны к продажам в интернете. С продолжающимся старением нации всё большую популярность приобретают наборы посуды на двоих или на троих членов семьи, в то время как традиционные для Японии сервизы на пять персон постепенно отходят на второй план. Коранся начала сотрудничать с популярными зарубежными дизайнерами, такими, как Ингегерд Роман, чью посуду в стиле конструктивизма нередко можно увидеть на полках Икеи. Компания активно привлекает к совместным проектам известных поваров в крупнейших мегаполисах мира, сконцентрировав свои маркетинговые усилия на рынке Нью-Йорка. Ещё одной тенденцией последнего десятилетия стал бум на роскошные урны для праха, коцу-цубо (骨壷), в связи с чем Коранся создала специальный сайт по продаже урн и посуды для оформления алтарей и траурных мероприятий. И тут дизайнерам пришлось вникать в тонкости погребальных обычаев в разных регионах страны. Так, например, в районе Канто принято класть весь прах усопшего в урну, поэтому здесь заказывают сравнительно большие сосуды, а в регионе Кансай и на о. Кюсю обычно в урну кладут лишь часть праха, соответственно, популярностью пользуются урны меньшего объёма. Коранся продолжает идти в ногу со временем, постоянно совершенствуя технологии производства, внедряя новые материалы и давая толчок развитию других отраслей, поставляя им промышленную керамику высочайшего качества. При этом не остался забытым и основной промысел, принесший компании мировую славу, – производство роскошного фарфора ручной работы. Прикоснуться к легенде сегодня можно в фешенебельном выставочном зале на Гиндзе, в офисе продаж в Фукуоке или же в главной галерее Коранся в историческом здании эпохи Мэйдзи в Арите.

Текст и фото: Сергей Мидани, исследователь японского фарфора

БОЛЬШЕ японского фарфора!