“Минимаркет” (часть пятая, заключительная) 

Мурата Саяка

«Минимаркет», 2016 г.

(Перевод: KEDGE)

Я купила сою, курицу и капусту в супермаркете за углом, но, вернувшись домой, Сираху там не обнаружила. Подумав, что он куда-то вышел, я начала готовить овощи, и тут из ванной донёсся шум.

– Сираха-сан? Вы тут?

Я приоткрыла дверь в ванную и увидела Сираху, который прямо в одежде сидел в пустой ванной и смотрел на планшете видео.

– Что вы здесь делаете?

– Я сначала в шкаф залез, но там жуки достают. А здесь насекомых нет, можно посидеть спокойно, – ответил Сираха. – На ужин опять варёные овощи?

– Ну да. Соя, курица, капуста.

– Понятно, – ответил Сираха, не поднимая головы. – А вы сегодня поздно. Я, между прочим, уже проголодался.

– Директор и Идзуми меня задержали. Директор сегодня целый день провёл в магазине, хоть у него и выходной. Всё настаивал, чтобы я привела вас выпить с ними.

– Постойте… Вы им обо мне рассказали всё-таки?

– Простите, само вырвалось. А, кстати, вот. Принесла ваши личные вещи и зарплатную ведомость.

– Вот, значит, как…

Сираха вцепился в планшет и замолчал.

– Я же просил меня спрятать. Не сдержались, значит…

– Простите. Я без всякой задней мысли.

– Не извиняйтесь, туго-то теперь придётся как раз вам.

– Почему?

Я неудомённо уставилась на Сираху.

– Потому что им захочется вытащить меня на свет божий, чтобы отругать, к гадалке не ходи. Но я ни за что не приду. Буду продолжать прятаться здесь. Поэтому в следующую очередь достанется вам, Фурукура-сан.

– Мне?..

– Почему вы поселили у себя безработного мужчину? Можно же и обоим работать, почему только вы подрабатываете? Жениться не будете? Детей не планируете? Давай работай – выполняй свой долг взрослого члена общества! Сейчас все полезут к вам.

– Ничего такого я от коллег пока не слышала.

– Это потому, что вы слишком странная. Вам 36 лет, вы подрабатываете в минимаркете, еще, поди, и девственница. Каждый день выкладываетесь на всю катушку, зазывая покупателей. Вроде бы здоровая, но обычную работу не ищете. Вы – инородное тело, слишком неприятное, чтобы кто-то что-то вам говорил. А за спиной у вас они всегда шептались. Теперь будут говорить в лицо.

– Но…

– Вы знаете, обычные люди обожают судить необычных. Но видите ли, в чём дело – если вы вышвырнете меня теперь, они будут судить вас с ещё большим пылом. Поэтому вам ничего не остаётся, как только продолжать держать меня здесь, – прохихикал Сираха. – Я так долго мечтал отомстить. Тем, кто прощает паразитирование другим только потому, что она, например, женщина. Я давно сам хотел стать паразитом им в отместку. Так что я решил, что буду и дальше паразитировать на вас, Фурукура-сан.

Я совершенно не понимала, о чём говорил Сираха.

– Сираха-сан, может, вы лучше покормитесь? Думаю, овощи уже почти сварились.

–Принесите сюда, я здесь поем.

Я положила на тарелку варёные овощи и рис и отнесла их в ванную.

– Дверь прикройте, пожалуйста, – попросил Сираха.

Я закрыла дверь в ванную, села за стол и впервые за последнее время принялась за еду в одиночестве.

Мне показалось, что я жую очень громко. Возможно, это потому, что ещё пару часов назад я была окружена Звуком Минимаркета. Закрыв глаза, я представила себе магазин – и он зазвучал у меня в ушах.

Его звуки растекались по моему телу, как музыка. Раскачиваясь на волнах этого впечатанного в меня Звука, который издаёт магазин при работе, я думала о завтрашнем дне, когда мне надо будет работать для Минимаркета – и только для этого запихивала в себя корм.

.

Слух о Сирахе вмиг разлетелся по магазину, и теперь каждый раз при встрече директор приставал ко мне с расспросами: «Ну что, как там наш Сираха, жив-здоров? Когда пить-то пойдём?!».

Директора №8 я уважала именно за его страсть к работе, думала, что он мой идеальный единомышленник. Какая жалость, что теперь все наши разговоры свелись к Сирахе. А ведь ещё недавно при каждой встрече мы с ним разговаривали на практические темы, как то: стало жарко, поэтому шоколадки стали хуже продаваться; или поблизости построили многоэтажку, и по вечерам Посетителей прибавилось; или через две недели наш новый товар будет активно рекламироваться, поэтому можно ожидать увеличения продаж – мы напрямую обменивались мнениями обо всём как Директор и Работник. Теперь мне кажется, что Директор видит во мне прежде всего человеческую самку, а уже потом – Работника.

– Фурукура-сан, если у вас будут какие-то проблемы, я всегда готов выслушать!

– Да-да, Фурукура-сан, в следующий раз вы хотя бы сами приходите на наши посиделки. Хотя, конечно, хорошо бы, чтобы Сираха-сан тоже пришёл! Уж я-то бы его взбодрила!

Даже Сугавара, которая заявляла, что не любит Сираху, теперь говорит:

– Я тоже хочу встретиться с Сирахой-сан! Приводите его, пожалуйста!

До этого я не знала, но оказывается, все Работники время от времени собираются на вечеринки, и даже Идзуми иногда ходит на них, поручая ребёнка мужу.

– Честно говоря, я давно хотела хоть разок выпить с вами, Фурукура-сан!

Все они отчаянно зазывали Сираху на попойку – не могли дождаться, чтобы отчитать его наконец. Мне показалось, что я начала понимать, почему она так хотел «спрятаться» от всех, кто с нетерпением ждал возможности его поругать.

 .

Директор принес резюме Сирахи, которое, по идее, должно было быть уничтожено после того, как он уволился, и начал оценивать его на пару с Идзуми:

– Смотрите, смотрите, ушёл из университета и перевёлся в ПТУ, впрочем, его тоже почти сразу бросил.

– А из квалификаций у него только английский? Что, даже водительских прав нету?

Все радостно принялись распекать Сираху. Теперь разговоры о нём стали будто важнее, чем даже распродажа онигири по сто иен, или новые сосиски с сыром, или раздача скидочных купонов на салаты.

В Звук Минимаркета вмешались помехи. До этого мы все играли одну мелодию, а теперь Работники как будто подоставали из карманов разные инструменты и начали издавать звуки вразнобой – какая неприятная дисгармония.  

Самым страшным оказался новичок Туан. Он постепенно впитывал в себя магазин и становился похожим на остальных. Никаких проблем тут бы не было, если бы магазин оставался таким, как раньше, но в теперешней обстановке Туан наоборот все больше отдалялся от образа настоящего Работника Минимаркета.

Туан, который раньше был таким серьёзным, перестал жарить сосиски и вместо этого начал задавать мне вопросы:

– Фурукура-са-а-н, а ваш му-у-уж раньше работал в этом магази-и-не?

Растягивать слоги он, наверное, научился у Идзуми. Я быстро ответила Туану:

– Он мне не муж. Кстати, сегодня жарко, поэтому холодные напитки быстро разойдутся. Как только полки с минералкой опустеют, сразу же пополните их – в кладовке припасено много коробок с охлаждёнными бутылками. Чай в пачках тоже продаётся хорошо, так что с этой витрины также не спускайте глаз, ладно?

– Фурукура-сан, а дете-е-й вы заводить не собира-а-етесь? Моя старшая сестра вышла замуж, так у неё уже тро-о-ое. Они ещё ма-а-аленькие, такие хоро-о-ошенькие.

В Туане остаётся всё меньше и меньше от Работника. Все по-прежнему надевают униформу и выполняют ту же самую работу, но я больше не вижу в них Работников.

Только Посетители всё так же приходят в магазин и нуждаются во мне, как и раньше. Те, кого я считала состоящими из одинаковых с собой клеток, постепенно превращались в «деревенских самцов и самок», и только Посетители ещё поддерживали во мне дух Работника Минимаркета.

 .

Мами пришла ругать Сираху через месяц после моего звонка, в воскресенье. Вообще она спокойный, добрый человек, просто чрезмерно возбудилась желанием «замолвить пару слов за сестричку», и мне пришлось сдаться.

Я сказала Сирахе пойти погулять, на что он ответил: «Да всё окей», – и остался в квартире.

Зная, как Сираха не любит быть обруганным, я удивилась.

– За Ютаро муж согласился присмотреть. Прошу его иногда.

– Ясно. Ну что ж, располагайся, хоть тут и тесновато.

Я впервые за долгое время увидела сестру без ребёнка на руках, и мне казалось, что она потеряла его где-то по дороге.

– Не стоило усилий выбираться в такую даль. Позвонила бы, как обычно, я бы сама приехала.

– Ничего-ничего, сегодня я хотела с тобой поговорить обстоятельно… Надеюсь, не помешала?

Мами обвела взглядом комнату.

– А тот мужчина, который теперь живёт с тобой… он ушёл куда-то? Я его смутила, наверное…

– А? Да нет, тут он.

– Тут?! Г-где? Я даже не поздоровалась…

– Ничего страшного, можно и не здороваться, – успокоила я подпрыгнувшую в панике сестру. – Хотя всё равно скоро время кормления… – сказала я и, переложив из кастрюли в миску на кухне рис, варёную картошку и капусту, понесла её в ванную.

Сираха сидел на думке в ванной и листал телефон. Протянутый корм он молча взял у меня из рук.

– В ванной…? Он сидит в ванной?

– Ага. В комнате двоим тесно, вот я и разрешила ему поселиться там.

Мами смотрела на меня, онемев от изумления, и мне пришлось объясниться:

– Ну смотри, дом у меня старый, так? Сираха сказал, что лучше уж мыться в платной душевой кабинке, чем в этой задрипанной ванной. Теперь он даёт мне деньги на душ и корм. Немного хлопотно, но в целом держать такое существо в доме оказалось довольно сподручно. Все как один обрадовались за меня, говорят «Здорово!», «Поздравляю!», желают счастья. Люди трактуют ситуацию по-своему и не вмешиваются особо. Удобно, в общем.

Не знаю, поняла ли сестра мои объяснения, но она сидела с опущенной головой.

– Кстати, у меня есть нераспроданный вчерашний пудинг, будешь?

– Не думала, что у тебя всё так… – проговорила сестра дрожащим голосом.

Я с удивлением посмотрела на неё и поняла, что Мами плачет.

– Что случилось?! Подожди, сейчас салфетки принесу! – резво вскочив, закричала я голосом Сугавары.

– Сестричка, когда же ты наконец поправишься?… – Мами открыла рот, не пытаясь меня ругать, потом закрыла лицо руками. – Я больше не могу… Что же надо сделать, чтобы ты стала нормальной? До каких пор это можно терпеть?

– Что, прости? “Терпеть”? Так зачем же было заставлять себя приходить ко мне сегодня? – спокойно спросила я сестру.

Она встала, продолжая плакать.

– Кэйко, прошу тебя, пошли со мной к психологу! Давай попробуем тебя вылечить, больше ничего не остаётся.

– Так уже пробовали, когда я была маленькой, помнишь? Ничего не вышло. К тому же, я не понимаю, что именно мне надо вылечивать.

– Кэйко, с тех пор, как ты устроилась в Минимаркет, ты все страннее и страннее. Взять, например, твой голос – ты теперь даже дома разговариваешь с надрывом, как в магазине, да и выражение лица у тебя странное. Прошу тебя, стань нормальной!

Сестра плакала всё сильнее. Я спросила сквозь её рыдания:

– То есть, если я перестану работать в магазине, я вылечусь? Или, чтобы вылечиться, наоборот, лучше продолжать? Чтобы поправиться, мне нужно выгнать Сираху отсюда? Или наоборот, оставить? Ты мне только дай указания, а я сделаю, что угодно. Просто скажи мне чётко и ясно, что надо сделать-то?

– Я уже ничего не понимаю…

Сестра продолжала плакать и ответа мне так и не дала.

Больше она ничего не говорила, делать мне стало нечего, я достала из холодильника пудинг и начала есть, глядя на плачущую сестру.

В этот момент со стороны ванной раздался звук открывающейся двери. Я удивленно оглянулась – в дверях стоял Сираха.

– Извините, мы как раз поссорились. Нехорошо, что вы стали свидетелем такой безобразной сцены. Вы, я вижу, удивились. Простите, пожалуйста.

Я поражённо смотрела на Сираху, который вдруг стал таким разговорчивым.

– На самом деле я просто написал на Фейсбуке свой бывшей. Ну, встретились, сходили выпить вместе. Кэйко узнала, разозлилась, как чёрт, говорит: «Не могу с тобой в одной постели спать!», вот и запихала меня в ванную.

Сестра какое-то время смотрела на Сираху, будто переваривая его слова. Она ухватилась за них, как за соломинку, и поднялась с таким лицом, будто увидела священника – полная доверия:

– Так вот что у вас тут творится на самом деле… Да-да, так и есть!

– Я как узнал, что вы сегодня придёте, подумал, что атмосфера будет напряжённая, вот и решил спрятаться. Не шибко хотелось выслушивать нотации.

– Да… я понимаю! Мне сестра сказала, что вы не работаете, а только лежите на боку целыми днями, вот я и решила, что её обманывает какой-то странный тип. Так волновалась… А вы ещё, оказывается, и налево ходите! Как сестра Кэйко я не могу вас простить!

Ругая Сираху, Мами выглядела беспредельно счастливой.

Вот оно что. Люди ругают тебя, когда считают за «своего». И поэтому сестра так рада: лучше иметь «своего» человека, у которого полно проблем, чем «чужого», у которого проблем совсем может и не быть. Для неё такой мир гораздо более понятен и правилен.

– Сираха-сан! Как сестра я правда очень сержусь на вас!

Мне показалось, что интонации Мами несколько поменялись за эти минуты. Интересно, из каких людей в последнее время состоит её окружение? Вероятно, именно так они и разговаривают.

– Я понимаю. Хоть и не спеша, но я ищу работу. И мы зарегистрируем наши отношения как можно скорее.

– При таком раскладе я не могу официально сообщить о ваших отношениях родителям!

Видимо, это конец. Никто не хочет, чтобы я оставалась продавцом.

Мами, которая так радовалась, когда я стала работать в Минимаркете, теперь считает правильным совершенно обратное. Плакать она перестала, но из носа у неё до сих пор течёт. Не пытаясь вытереть сопли, сестра продолжает веселиться, распекая Сираху. Не имея возможности даже подтереть ей нос, я сидела с недоеденным пудингом в руке и смотрела на этих двоих.

.

Придя с работы на следующий день, я увидела в прихожей красные туфли.

Я прошла в комнату, гадая, опять ли это моя сестра заявилась, или же Сираха привёл пассию – кто его знает? В комнате я обнаружила сидящих друг напротив друга за столом Сираху и какую-то шатенку, которая пристально смотрела на него.

– Извините… вы кто? – спросила я.

Женщина вцепилась в меня взглядом. Это была молодая девушка с ярким макияжем.

– Так это с вами он сейчас живёт?

– Ну да.

– Я жена его младшего брата. Этот человек сбежал, так и не заплатив свою долю аренды за квартиру. На мобильный он не отвечает, поэтому хозяевам пришлось звонить родителям на Хоккайдо. Наши звонки он тоже игнорирует. Я как раз приехала в Токио на встречу выпускников, так что кое-кому лучше бы вернуть то, что заплатила за него мать, да извиниться впридачу! Я как знала, что подобное когда-нибудь случится. У него же нет ни малейшего желания зарабатывать деньги, обращается он с ними тоже как попало, чёрт те что. Ну так что, вы готовы? Я без денег не уйду.

На столе лежала бумага с надписью «Долговая расписка».

– Работали бы, как все, давно бы рассчитались с долгами. Почему я вообще должна разгребать дела своего деверя, кошмар какой-то!

– Извините… А как вы узнали этот адрес? – тихо спросил Сираха.

Я подумала, что одной из причин его желания «спрятаться» была еще, видимо, и неоплаченная аренда.

В ответ на вопрос Сирахи его невестка усмехнулась:

– Не впервые вы, братец, задерживаете оплату. В прошлый раз аж на Хоккайдо за деньгами припылили, помните? Я ещё тогда предчувствовала, что вы выкинете что-нибудь эдакое, и попросила мужа установить на ваш телефон приложение с GPS. Так что адрес ваш я знала, а потом выловила и вас на выходе из магазина.

Я с горечью подумала, что невестка с самого начала не доверяла Сирахе ни на грамм.

– Я правда… Обязательно верну….

Сираха уронил голову на грудь.

– Само собой, куда ж вы денетесь. Дальше, в каких отношениях вы с этой женщиной? – гостья указала глазами на меня. – Сожительствуете, несмотря на то, что безработный? Если у вас есть время на такое, то устроились бы уже на работу, в вашем-то возрасте.

– Мы с самого начала собирались пожениться, как только начали встречаться. Она работает, а я ухаживаю за домом. Как только моя девушка устроится на нормальную работу, из её зарплаты я долг и погашу.

«О-о», – подумала было я. – «Так у Сирахи есть девушка?»

Но тут в памяти всплыл вчерашний разговор между ним и моей сестрой, и я поняла, что речь, видимо, идёт обо мне.

– Даже так? А сейчас вы где работаете? – подозрительно спросила меня гостья.

– Я-то? Да так, подрабатываю в Минимаркете.

У девушки одновременно расширились рот, глаза и ноздри – тут мне показалось, что у кого-то я уже видела недавно такое выражение лица – она в изумлении вскричала:

– Чего?!… И вы живёте с ним?! Хоть он и безработный?!

– Ну-у-у… Да.

– Но вы же так долго не продержитесь! Вы же сломаетесь, понимаете?! Я имею в виду – извините, что при первой встрече, – но лет-то вам уже сколько. Какая в вашем возрасте подработка?!

– Ну-у-у, я в своё время ходила по разным собеседованиям, но взяли меня только в Минимаркет.

Невестка Сирахи ошарашенно смотрела на меня.

– Да вы друг другу даже как будто подходите… Вы уж извините, что я, чужой человек вам это говорю, но по-хорошему вам надо или замуж выходить, или на работу устраиваться. А лучше и то, и другое. Будете слишком несерьёзно относиться к жизни – так и с голоду помрёте, чего доброго.

– Вы так думаете?

– Не представляю, что вас заставило полюбить этого мужчину, но раз уж так вышло, то вам тем более надо устраиваться на нормальную работу. Двум антисоциальным элементам на доход от подработки не прожить, уж поверьте.

– Хорошо.

– То есть из ваших знакомых вам никто ничего подобного не сказал до сих пор? У вас страховка-то хотя бы есть? Я сейчас всё это говорю только из заботы о вас!… Хоть мы и видимся впервые в жизни, но я всё же скажу, что жить лучше как положено!

Я смотрела на подавшуюся всем телом вперёд невестку Сирахи, которая вела себя как настоящая родственница, и думала, что не такая уж она плохая, какой Сираха её расписывал.

– Мы договорились, что пока у нас нет детей, я буду помогать Кэйко зарабатывать. Сейчас активно занимаюсь бизнесом в Интернете. А как родится ребёнок, я тоже найду себе работу и стану оплотом семьи.

– Вы, братец, в небесах-то не витайте, а лучше подыскивайте себе местечко уже сейчас. Хотя, если уж на то пошло, это дело ваше личное, вряд ли мне по силам на вас повлиять…

– Я немедленно заставлю Кэйко бросить подработку. Завтра же и отправлю на поиски работы, ежедневные. Уже решил.

–Что?..– только и смогла выдавить я.

А девушка тем временем размышляла вслух:

– Ну, хотя бы партнёрша у вас появилась, всё лучше, чем прежде… А я засиживаться не хочу, пойду, пожалуй, – гостья поднялась с места.

– Как вернусь, расскажу свекрови обо всём, что мы тут с вами обсудили, включая и ваш долг. Не думайте, пожалуйста, что на этот раз вам удастся сбежать, – сказав так, девушка вышла.

Сираха подождал, пока стихнут шаги за закрывшейся дверью, и радостно закричал:

– Ура, получилось! Как я удачно извернулся-то! Хоть об одной проблеме пока можно забыть. Эта женщина уж точно не забеременеет – ну, то есть, потому что я никогда ей не вставлю!

Возбужденный Сираха схватил меня за плечи.

– Фурукура-сан, а вы везучая! Благодаря мне вы, втройне несчастная – одинокая девственница из минимаркета, – будете приняты в общество замужних! Теперь вас уже никто не заподозрит в девственности, вы сможете создавать видимость приличного человека! А это та самая форма, которую рады будут видеть окружающие. Видите, как всё хорошо вышло!

Не успела я зайти домой, как меня затянуло в водоворот семейных дел Сирахи, и сейчас я чувствовала себя слишком измотанной, чтобы слушать его разговоры:

– Слушайте, можно я сегодня воспользуюсь своим душем? – спросила я его.

Сираха вытащил из ванной футон, я и впервые за долгое время помылась дома.

Пока я стояла под душем, Сираха, не унимаясь, болтал за дверью:

– Фурукура-сан, вам действительно сильно повезло повстречать меня! А ведь вы были на верном пути, чтобы сдохнуть никому не нужной. Вместо этого лучше продолжайте прятать меня у себя.

Голос Сирахи доносится откуда-то издалека, я слышу только шум воды. Звук Минимаркета, остававшийся у меня в ушах, постепенно утекает.

Я ополоснулась, плотно закрутила кран и впервые за долгое время услышала тишину.

До этого момента у меня в ушах постоянно звучал магазин. А теперь Звука больше не было.

Отсутствие звуков – впервые за долгое время – показалось мне неслыханной доселе музыкой. Я осталась стоять в ванной и услышала, как Сираха всем своим весом бухнулся на пол – как будто взболтал тишину.

 .

18 лет работы в магазине мне словно привиделись – свой последний день я встречала без особых чувств.

В этот день я пришла на работу к шести утра и долго смотрела на камеру.

Туан уже пообвыкся на кассе и шустро сканировал банки с кофе и сэндвичи, даже приловчился подавать чек красивым жестом.

Вообще-то обычно об увольнении следует уведомлять за месяц, но я сослалась на «обстоятельства», и мне позволили уйти через две недели.

Я вспомнила тот день две недели назад. Когда я попросила Директора уволить меня, и он сильно обрадовался.

— О, неужели? Наконец-то! То есть, Сираха наконец проявил себя как мужчина?!

Наш Директор, который в таких случаях обычно жаловался на нехватку людей – Работники, мол, увольняются один за другим – и просил сначала найти себе замену, в этот раз просто радовался. В нём как будто совсем не осталось Директора. Передо мной стоял обычный человеческий самец, желающий, чтобы другой представитель человеческого рода приступил к размножению.

Идзуми, которая всегда сетовала, что увольняющимся не хватает профессиональной этики, тоже пожелала мне удачи:

— Слышала, слышала про вас! Как же здорово!

Я сняла униформу и бейджик с именем и передала их Директору:

— Ну что ж, спасибо вам за всё.

— Ох… И всё же грустно будет тут без вас. Огромная вам благодарность за все эти годы, Фурукура-сан!

Несмотря на то, что я проработала тут целых 18 лет, прощание получилось лёгким. Вместо меня на кассе теперь сканирует товары девушка из Мьянмы, которую наняли на прошлой неделе. Краем глаза поглядывая на камеру, я подумала, что она больше уже никогда не запечатлит мой образ.

— Фурукура-сан, большое вам спасибо за всё!

Идзуми и Сугавара подарили мне дорогой семейный набор палочек для еды «Поздравляем молодых!», девушка из вечерней смены протянула печенье в банке.

За 18 лет на моих глазах уходили многие – и образовавшаяся ниша в одно мгновение заполнялась другими. Я подумала, что и моё место быстренько кто-то займет, и завтра Минимаркет как ни в чём не бывало продолжит свой жизненный цикл.

Сканер для товаров, машинка для заказов, швабра для мытья полов, дезинфектор для рук, щётка за поясом – я больше не прикоснусь к утвари, с которой сроднилась за эти годы.

— И всё-таки сегодня счастливый день! — сказал Директор.

Идзуми с Сугаварой согласно закивали.

— Это точно! Но вы проведывайте нас иногда!

— Да-да, заходите в любое время! И Сираху приводите с собой, я вас сосисками угощу!

Идзуми и Сугавара благословляли меня, весело хохоча.

Я постепенно принимаю форму человеческого существа, которое окружающие выдумали себе. Мне были неприятны пожелания счастья, но я просто отвечала: «Спасибо».

Попрощавшись с девушками из вечерней смены, я вышла наружу. На улице ещё было светло, но магазин всё равно сиял ярче небес.

Я не представляла себе, кем я стану теперь, когда я больше не Работник Минимаркета. Я поклонилась магазину, похожему на сверкающий белый аквариум, и направилась к станции метро.

 .

Дома меня поджидал Сираха.

Обычно, приходя домой, я поглощала корм и ложилась спать, чтобы подготовить свой организм к завтрашнему рабочему дню. Так, даже вне рабочих часов моё тело принадлежало Минимаркету. Теперь я освободилась от этих обязанностей – и понятия не имею, что мне следует делать.

Сираха сидел перед экраном среди разбросанных по столу резюме и с оптимистичным видом проверял вакансии.

— Во многих объявлениях есть ограничение по возрасту, но если хорошенько поискать, то что-то всё же встречается! Я раньше терпеть не мог прочёсывать объявления, но теперь, когда работать придётся не мне, это занятие кажется жутко интересным!

На душе у меня было тяжело. Я посмотрела на часы – семь вечера. Обычно моё тело синхронизировалось с Минимаркетом, даже если я не работала в этот день. Сейчас пора пополнять полки с напитками в пачках на вечер, а теперь привезли разные товары на ночь, вот их начинают проверять. Каждый раз, когда я смотрела на циферблат, у меня перед глазами вставал соответствующий образ магазина.

Как раз в это время Савагути из ночной смены готовит рекламный постер для нового товара, который появится на следующей неделе, а Макимура, наверное, пополняет полку с лапшой быстрого приготовления. «Дальше этот поток времени понесётся без меня», – подумала я.

По квартире разносится голос Сирахи, гудит холодильник, но всё, что я слышу – это тишину. Звук Минимаркета, наполнявший меня, вышел из моего тела. Меня отрезали от мира.

— Да уж, одной подработкой в магазине меня не прокормишь. К тому же, если мы говорим про сожительство мужчины без работы и женщины на подработке, то ругать все будут меня, безработного. Все эти людишки, которые никак не могут вырасти из эпохи Дзёмон, первым делом набрасываются с претензиями на мужчину. Но если вы, Фурукура-сан, устроитесь на постоянку, то и от меня все отстанут, и вам будет лучше. Одним выстрелом – двух зайцев, а?

— Сираха-сан, у меня сегодня нет аппетита, поешьте что-нибудь сами, хорошо?

— Чего? А, ну ладно уж.

Я подумала, что Сирахе было страшно идти покупать еду самостоятельно – выглядел он слегка недовольным – однако стоило мне протянуть ему тысячу, как он сразу расслабился.

В ту ночь, лёжа на футоне, я никак не могла уснуть. Поэтому встала и прямо в пижаме вышла на балкон.

До сегодняшней ночи я спала, чтобы зарядиться энергией для следующего дня. Стоило мне подумать, что я делаю это для своего тела, которое нужно Минимаркету, как я сразу проваливалась в сон. А теперь я не понимала, для чего мне спать.

Стирку я обычно развешиваю в квартире, поэтому балкон у меня немытый, на окнах местами плесень. Но мне было всё равно, запачкается моя пижама или нет, и я уселась на пол.

Я посмотрела на стенные часы через балконное окно – три часа ночи.

Сейчас, наверное, время отдыха для ночной смены? Туан и опытный студент Синодзаки, нанятый на прошлой неделе, наверное, потихоньку приступают к пополнению полок на входе в подсобку?

Давненько я не бодрствовала в это время суток.

Я погладила своё тело. Ногти у меня коротко подстрижены, как того требует Минимаркет; волосы не крашеные, ведь в магазине надо поддерживать ощущение чистоты; на тыльной стороне ладони виднеется маленький след от ожога – это я жарила крокеты три дня назад.

Хоть скоро и лето, на улице пока прохладно. И всё же заходить домой мне не хотелось, поэтому я осталась стоять на балконе, рассеянно глядя в тёмно-синее небо.

 .

Ворочаясь на футоне от жары и бессонницы, я наконец вяло разлепила веки.

Я не знаю, ни какой сегодня день недели, ни который час. Нашарив под подушкой мобильник, я посмотрела на время – два часа. Не имея понятия, дня или ночи, я вылезла из встроенного в стену шкафа и увидела солнечный свет, пробивающийся через штору. Стало быть, дня.

Я посмотрела на календарь – вроде как, с работы я ушла две недели назад. С одной стороны мне казалось, что прошло очень много времени, а с другой – что время остановилось.

Сираха, видимо, пошёл за едой, в квартире его не было. На разложенном со вчерашнего дня столе стояли остатки недоеденной лапши.

Уволившись, я перестала понимать, во сколько надо вставать. Я спала, когда хотелось спать, а проснувшись – ела. Ещё я послушно заполняла резюме одно за другим, как мне приказал Сираха, а больше ничего и не делала.

Мне стал непонятен стандарт, опираясь на который нужно было двигаться. Ведь до этого моё тело даже в нерабочее время принадлежало Минимаркету. Чтобы двигаться как здоровый человек, я спала, следила за своим здоровьем, принимала пищу. Всё это тоже было частью моей работы.

Сираха по-прежнему спал в ванной, а днём ел в комнате и искал вакансии. Он как будто даже стал активней по сравнению с тем временем, когда работал сам.

Меня клонит в сон что ночью, что днём, поэтому я оставила футон расстеленным в шкафу. На улицу я выходила, только когда хотелось есть.

Я заметила, что у меня пересохло во рту, открыла кран, наполнила стакан и выпила его одним залпом. Вдруг я вспомнила, как слышала где-то, что вода в человеческом организме полностью обновляется в течение двух недель. Я подумала, что та вода, которую я каждое утро покупала на работе, уже совершенно вымылась из моего организма – и из кожной влаги, и из слёз – и Минимаркета в нём не осталось совсем.

Тут и там на моих руках и пальцах, держащих стакан, повырастали чёрные волосы. Раньше я ухаживала за своим телом ради Минимаркета, но такой необходимости больше нет, поэтому я решила, что руки теперь можно и не брить. Я посмотрела на себя в узкое зеркало в комнате – потихоньку стали пробиваться усики.

Платный душ, в который я раньше ходила каждый день, сейчас я посещаю лишь раз в три дня, да и то только когда Сираха заставляет.

Раньше я судила обо всем с точки зрения практичности для магазина – теперь это мерило было для меня утеряно. Я не могла понять, от чего надо отталкиваться, чтобы решить, правильно ли то или иное действие. До устройства в магазин я, должно быть, тоже ориентировалась на какие-то нормы поведения, но после стольких лет мне их уже не вспомнить.

Раздался резкий электронный звук, я обернулась и поняла, что это звонит мобильник Сирахи на татами. Видимо, швырнул его туда, когда выходил. Я хотела оставить телефон на месте, но звонок всё никак не прекращался.

Подумав, что могло случиться что-то из ряда вон, я посмотрела на экран: «Чёртова невестка». Я автоматически нажала «Ответить» и, как и предполагалось, из трубки раздался разъярённый голос недавней гостьи.

— Эй, братец! Сколько можно меня игнорировать!? А я ведь знаю, где вы живёте, буду звонить до упора!!

— Здравствуйте. Это Фурукура.

— А, это вы, – спокойно ответила девушка в мгновение переменившимся голосом.

— Сираха-сан, наверное, вышел за продуктами. Думаю, вернется с минуты на минуту.

— Впрочем, так даже лучше. Передадите кое-что моему братцу? По поводу долга. Он на прошлой неделе перевёл матери три тысячи, да и пропал. Это что ещё за шутки, три тыщи-то? Издевается он над нами, что ли?

— Не знала. Простите, — извинилась я на всякий случай.

— Давайте там посерьёзнее уже! У нас ведь и расписка о долге имеется. Уходишь – так уходи как полагается. Вы уж передайте ему мои слова, пожалуйста, — раздражённо проговорила невестка Сирахи.

— Хорошо. Как вернётся – передам.

— Только обязательно! А то в отношении денег он шибко на руку нечист!

Через гневный голос девушки на заднем фоне я услышала что-то похожее на плач ребёнка.

Вдруг я подумала, что теперь, когда я потеряла стандарт Минимаркета, стоит, наверное, обратиться к животной практичности. Я ведь тоже есть животное вида Человек, поэтому, наверное, правильным для меня будет родить ребёнка, если получится, и так поспособствовать процветанию человеческого рода.

— Извините, можно задать вам вопрос? Родить ребенка – это ведь в интересах человеческой расы?

— Чего?!

Голос невестки захлебнулся, и мне пришлось подробно пояснить:

— Ну смотрите. Мы же животные, значит, нам нужно увеличивать популяцию, так? Возможно, нам с Сирахой стоит потихоньку начать спариваться, чтобы помочь делу прироста человеческой расы. Как вы думаете?

Невестка притихла. Я подумала даже, что она повесила трубку, но тут из телефона донёсся глубокий вздох, будто набежала волна еле тёплого воздуха.

— Да ну вас… Безработный и подрабатывающая собрались делать детей – это как вообще? В интересах человеческой расы – чтобы такие, как вы, не оставляли после себя потомства.

— Ага, понятно.

— Уж пожалуйста, донесите свои гены до конца самостоятельно и заберите их с собой в рай, тут ни крупицы не оставляйте.

— Ясно…

Я кивала, восхищаясь практичностью, с которой рассуждала эта девушка.

— Вы меня с ума сводите своими разговорами, только время с вами теряю. Можно я уже положу трубку? Про деньги не забудьте братцу передать, обязательно! — сказав так, невестка повесила трубку.

Видимо, человечеству выгоднее, чтобы мы с Сирахой не спаривались. Я никогда ни с кем не спала, и думать об этом мне было неприятно, поэтому после слов невестки мне немного полегчало. Надо будет проследить, чтобы мои гены случайно не остались нигде на Земле, донести их до гробовой доски и позволить сжечь. Решить-то я так решила, но с другой стороны теперь я опять не знала, что делать. Конечное действие я поняла, а как проводить время до этого?

  .

Хлопнула входная дверь, и вошёл Сираха. В руках у него был пакет из магазина за углом. Моё расписание совсем сбилось, я почти перестала варить овощи на корм Сирахе, и он стал приносить замороженные полуфабрикаты из стоиенника.

— О-о, проснулись.

Хоть мы и живём в одной квартире, с Сирахой мы давненько не встречались лицом к лицу за обедом. В кашеварке всегда стоял горячий рис. Я запихивала его в себя, когда просыпалась, и возвращалась в шкаф спать.

Раз уж мы столкнулись в комнате, то и обедать сели вместе. Сираха разморозил полуфабрикаты, которые оказались маленькими димсамами и куриными наггетсами. Мы вывалили их на тарелки и молча приступили к трапезе.

Зачем мне теперь насыщаться, я тоже не понимала. Я бесконечно жевала превратившийся в жижу рис и димсамы и никак не могла заставить себя их проглотить.

 .

На сегодня у меня было назначено первое собеседование. Вакансия хоть и временная, но с учётом того, что я до 36 лет только подрабатывала, это чудо, что мне в принципе удалось доползти до собеседования – так самодовольно говорил Сираха. Прошел почти месяц с тех пор, как я ушла из Минимаркета.

Я надела брючный костюм, который больше десяти лет назад почистила в химчистке и с тех пор не распечатывала, подобрала волосы.

Даже просто на улицу я уже давно не выходила. Мои скудные сбережения со времён работы значительно поредели.

— Ну что, Фурукура-сан, пойдёмте.

Сираха сказал, что проводит меня до места собеседования. Также он решительно заявил, что будет ждать меня снаружи, пока всё не закончится.

На улице уже наступило лето.

Мы сели в электричку и отправились к указанному месту. На поезде я тоже давно не ездила.

— Что-то мы рановато приехали. До собеседования ещё больше часа.

— Да?

— Я, наверное, пока в туалет схожу. Подождите здесь, — сказал Сираха и отошёл.

«Тут разве есть общественный туалет?» — подумала я и вдруг увидела, что Сираха направляется в Минимаркет.

Я тоже решила воспользоваться уборной и последовала за Сирахой в магазин. Автоматическая дверь раскрылась передо мной, и я услышала знакомый колокольчик.

— Добро пожаловать! — закричала девушка за кассой, увидев меня.

В зале образовалась очередь. Я взглянула на часы – скоро полдень. Начинается обеденный пик.

За кассой стояли всего лишь две молоденькие девушки, а на груди у одной из них ещё и красовался бейджик «Практикант». Касс было две, и обе девушки отчаянно колотили по клавиатуре.

Видимо, здесь деловой район: почти все покупатели либо мужчины в костюмах, либо женщины, похожие на офисных работников.

 .

И тут в меня проник Голос Минимаркета.

Магазин гудел, все звуки в нём были наполнены своим собственным смыслом. Эти вибрации напрямую обращались к моим клеткам, звуча в унисон, словно музыка.

Ещё не успев задуматься о том, чего же не хватает этому магазину, я в одно мгновение инстинктивно осознала каждую деталь.

Очнувшись, я посмотрела на холодильную витрину: «С сегодняшнего дня скидка на все спагетти 30 иен!» – однако пачки со спагетти валяются вперемежку с жареной лапшой и лепёшками «окономияки», их сразу и не найти.

«Какой ужас», – подумала я и переставила спагетти поближе к холодной лапше, где их лучше было видно. Одна из Посетительниц смотрела на меня в недоумении, но когда я подняла на неё взгляд и сказала «Добро пожаловать!», она, вроде как, успокоилась и взяла одну из пачек спагетти с соусом из минтаевой икры, которые я только что закончила приводить в порядок.

«Хорошо», – подумала я и тут же обратила внимание на полку с шоколадками. Я в панике достала мобильник, чтобы проверить дату. Сегодня вторник, значит, выставили новые товары. Как же я могла забыть об этом дне недели – самом важном для Работника Минимаркета?

Я увидела, что новые шоколадки расставлены всего лишь одним рядом на нижней полке, и чуть не взвыла от отчаяния. Чтобы сезонные сладости со вкусом белого шоколада, о которых только и речи было полгода назад, потому что они разлетались с космической скоростью, скромно теснились понизу – да как такое возможно?! Я быстренько исправила ситуацию с витриной, выстроив не самые популярные, зато широко представленные сладости в один ряд, а популярные переместив с нижней полки на верхнюю и, расставив их в три ряда, прилепила к ним рекламу «Новый товар!»

Девушка за кассой смотрит на меня очень подозрительно. Видимо, она заметила мои телодвижения, но не может оторваться от кассы из-за очереди. Я сделала жест, будто указывая на бейджик на груди, и негромко – чтобы не мешать остальным Посетителям – произнесла «Доброе утро!», слегка поклонившись.

С облегченным видом девушка поклонилась в ответ и снова обратила всё внимание на кассу. Наверное, из-за моего костюма она приняла меня за служащего компании из офиса. Я подумала, что, раз её так легко обмануть, значит, тут недостаточно хорошо организован контроль безопасности. А вдруг я злодейка, которая хочет украсть деньги из сейфа в подсобке или ограбить кассу?

«Надо сделать им замечание», – подумала я и перевела глаза обратно на полки:

— Ой, смотри! Это же тот самый белый шоколад, уже в продаже! — возле меня стояли две девушки, одна из них – с полными руками новых шоколадок.

— Я их сегодня по телеку в рекламе видала! Попробовать, что ли…

Для Посетителей Минимаркет должен быть не просто местом, где они покупают нужные им вещи – он должен приносить удовольствие, радость новых открытий. Я удовлетворенно покивала и быстрыми шагами продолжила ходить по залу.

Сегодня жаркий день, но несмотря на это, бутылок с минералкой недостаточно. Двухлитровые пакеты с ячменным чаем тоже хорошо расходятся, но я вижу только одну упаковку в неприметном месте.

Я слушала Голос Минимаркета с чётким пониманием того, что нужно этому магазину, чем он хочет стать.

Очередь рассосалась, и девушка за кассой подбежала ко мне.

— Вот это да. Прямо чудеса… – пробормотала она, глядя на полку с расставленными мной картофельными чипсами. — Сегодня один из продавцов не смог прийти, мы попробовали позвонить директору, а он не отвечает. Не знали, что и делать. Нас только двое, я и новенькая…

— Ясно. Я видела вас за кассой, вы очень хорошо справляетесь, и с манерами у вас всё в порядке. Как закончится пик, пополните полки с прохладительными напитками. Что касается мороженого, то когда становится жарко, быстрее расходится замороженный сок на палочке, так что в холодильнике лучше бы тоже сделать перестановку. Дальше, на полке с повседневными товарами у вас немного пыльно. Снимите все товары и протрите ее.

Я слышу Голос Минимаркета и не могу остановиться. Образ, к которому стремится магазин, его желания – всё это проникает в меня. Эти вещи говорила не я, а он. Я просто передавала его послание, как оракул.

— Хорошо! — без тени сомнения ответила девушка.

— И ещё, входная дверь у вас вся захватанная. Это сразу бросается в глаза, поэтому, пожалуйста, протрите. Дальше, у вас много покупателей-женщин, поэтому лучше бы разнообразить выбор супов со стеклянной лапшой. Передайте, пожалуйста, директору. Далее…

Я продолжала транслировать пожелания магазина продавцу и тут услышала сердитый голос:

— Ты чего делаешь?!

Я и не заметила, как Сираха вышел из туалета, и теперь он кричал, схватив меня за руку.

— Простите, с вами всё в порядке? — как будто обращаясь к Посетителю, автоматически среагировала я.

— Прекрати дурачиться! — заорал Сираха, выволакивая меня из магазина на улицу. — Ты что творишь? Совсем ополоумела?!

На ругань Сирахи, который продолжал тащить меня по обочине, я ответила:

— Я слышу Голос Минимаркета.

Сираха смотрел на меня так, будто перед ним встал персонаж из фильма ужасов. Бледная тонкая кожа, обтягивающая его лицо, сморщилась, будто смятая бумага.

Но я не отступала:

— Внутри меня звучит Голос Минимаркета, не утихая ни на миг. Я рождена, чтобы слушать этот Голос.

— Да что же это…

Лицо Сирахи приняло испуганное выражение, а я продолжала:

— Я поняла. Я прежде всего Работник Минимаркета, а уже потом Человек. И пусть как человек я буду странной, и пусть мне придётся сдохнуть под забором, если перестанет хватать зарплаты – мне от этого не убежать. Все клетки моего организма существуют только для Минимаркета.

Всё с тем же перекошенным лицом Сираха потянул меня за руку в направлении места собеседования.

— Ты сумасшедшая. Таких существ мир не прощает. Ты идешь против устоев общества! Тебя будут преследовать, и в конце концов ты останешься в изоляции. Вместо этого гораздо лучше тебе работать, чтобы содержать меня. Тогда окружающие вздохнут спокойно и примут тебя за свою. Так будет радостней для всех!

— Я не могу пойти с вами. Я животное подвида Работник Минимаркета. Мне не под силу предать этот инстинкт.

— Тебя не простят!

Я распрямила спину и посмотрела Сирахе прямо в глаза, будто произнося слова клятвы:

— Простят меня или нет – я не перестану быть Работником Минимаркета. Может быть, с человеческой точки зрения для меня и лучше, чтобы вы были рядом. В этом случае и семья и друзья успокаиваются и, вроде бы, принимают меня за себе подобную. Однако как Работнику мне вы абсолютно не нужны.

Мне жалко было тратить время на пустые разговоры. Нужно привести себя в порядок ради Минимаркета. Нужно обновить свой организм, чтобы работать ещё лучше, ещё быстрее пополнять полки с напитками и протирать полы, ещё вернее следовать Голосу.

— Какая мерзость. Ты – не человек, — презрительно бросил Сираха.

«Но я же, вроде, так и сказала?», – подумала я, высвободив наконец свою руку из рук Сирахи и прижав её к груди.

Это рука, которая передает сдачу покупателям, заворачивает фастфуд – важная рука. К ней пристал липкий пот Сирахи – как же противно, это неуважение к Посетителям! Мне не терпелось поскорее вымыть её.

— Ты пожалеешь! Обязательно пожалеешь! — прокричал Сираха, направляясь обратно к станции.

Я достала из сумки телефон. Сначала надо позвонить работодателям и объяснить им, что я не смогу прийти на собеседование, потому что я – Работник Минимаркета. А затем нужно искать новый магазин.

Тут я перевела глаза на своё отражение в стекле витрины. Я подумала, что эти руки и ноги созданы для Минимаркета, и впервые в жизни ощутила себя живым существом, наполненным смыслом – оно глядело на меня из стеклянной витрины.

— Добро пожаловать!

Я вспомнила стекло в больнице, за которым я в первый раз увидела своего новорожденного племянника. С той стороны прозрачной стены я услышала бодрый голос, так похожий на свой собственный. Я отчётливо почувствовала, как каждая клетка моего тела отозвалась на музыку, звучащую за стеклом, и загудела под кожей.

Мурата Саяка

“Минимаркет”, 2016 г.

В начало рассказа

Больше японской литературы