В гостях у Тароэмона XIV – хранителя традиций керамики “карацу” 

Гончарная мастерская Накадзато Тароэмон – единственная, сохранившаяся до наших дней, где создается простая и в тоже время изысканная керамика карацу с использованием техник, которые непрерывно совершенствовались на протяжении нескольких столетий – с самой эпохи Эдо (1603-1868).

 Мы встретились с главой гончарной мастерской Тароэмоном XIV и поговорили о том, как новаторские решения сегодня помогут сохранить традиционные техники керамики карацу для передачи будущим поколениям.

Гончарня Тароэмон – это большое пространство с музеем, исторической печью, действующими печами и галереями. Здесь гости оказываются в мире керамики, которая вышла далеко за рамки ремесла и превратилась в предметы искусства, занимающие почетное место на лучших выставках и в частных коллекциях. Белые оштукатуренные стены, покрытые черепичной крышей с темными от времени потёками, напомнили мне керамические изделия тёсэн карацу (朝鮮唐津). За воротами открылся традиционный пейзаж японского дома, здесь была и росяная дорожка родзи (露地), и пруд с декоративными карпами нисикигои (錦鯉), и органично вписанный в пейзаж керамический Дарума, восседающий под открытым небом – его создал один из предшественников настоящего главы гончарни. На мой вопрос, как подобный раритет может стоять под открытым небом, мастер с улыбкой сказал, что уже и не знает, кто из них испытывается временем. 

В доме, построенном около 150 лет назад, жили три поколения керамистов, а сегодня он перестроен в Мемориальный музей Отявангама, где представлена коллекция семейной керамики. Музейный сад был спроектирован действующим главой гончарни, здание построено с вниманием к каждой детали интерьера. Столбы старого дома в новом амплуа – потолочных балок – продолжают «записывать» семейную историю в современном пространстве. В дизайне музея воплотилась идея показать не только местную керамику, но и атмосферу Карацу.

Что же это за место такое, Карацу, пленившее мир своей неприхотливой неброской деревенской керамикой? Карацу (唐津）― портовый городок, расположенный на южном острове Кюсю в префектуре Сага – получил свое название как гавань (津) для плавания в Китай династии Тан (唐, 618 — 907). В Карацу можно отведать вкуснейшие кальмары на утреннем рынке Ёбуко, где местные покупают морепродукты и рыбу прямо с лодок! На катере с рынка можно поплыть в известняковые пещеры Нанацугама. Это чудо природы признано национальным памятником. Набережная с велосипедной дорожкой, высаженная соснами, замок на вершине холма, музей красочных паланкинов, используемых в ежегодном фестивале Карацу Кунти, множество керамических галерей, где можно увидеть мастеров за работой, магазины керамики и многое другое! Среди этих достопримечательностей галерея Накадзато Тароэмон занимает важное место, знакомя гостей с керамикой семейной гончарни Накадзато, внёсшей колоссальный вклад в возрождение местного гончарного промысла.

Керамика карацу считается одной из самых любимых местными жителями, она достигла наибольшего расцвета в XVI веке. Это было связано с притоком корейских гончаров, переселенных в этот регион во время корейских походов под руководством военного и политического деятеля, объединителя Японии Тоётоми Хидэёси. В эту эпоху чайное действо стало одним из важных элементов жизни феодалов, поэтому чайная керамика имела большой спрос, причем наиболее желанным стилем наряду с раку и хаги был стиль карацу.  Один из самых известных мастеров чайной церемонии Сэн-но Рикю оценивал чайные чаши карацу как наиболее отражающие дух ваби-тя, наравне с корейскими чашами идо (井戸) и киотскими раку (楽).

В храме Ики Сэйбо (преф. Нагасаки) хранится самый древний сосуд для чая в стиле карацу, датируемый 1592 годом (надпись выгравирована смесью китайских иероглифов, знаками японских слоговых азбук катаканы и хираганы). Сосуд изготовлен наиболее характерным для керамики карацу методом татаки (о котором я расскажу чуть позже) и имеет тонкий рисунок морской волны на внутренней стороне.

То есть, уже тогда в Карацу была создана определенная техническая база. Мигранты и переселенцы, принесшие новые керамические технологии, попали на благодатную почву, и менее чем за десятилетие этот район стал крупнейшим керамическим центром, обеспечивающим продукцией практически весь запад Японии.

 Керамика карацу была пионером в свободном нанесении узоров краской на основе железной окиси кистью в упрощенной манере (э-карацу). Очаровательная мягкость и простота растительного декора, воспевающего изящество полевых цветов, и деревенский шарм покорили чайных мастеров. Превосходный образец керамики э-карацу, без которой не обходится ни одна лекция о японской керамике, это чаша «аямэмон» (菖蒲文, национальное достояние). На черепке нанесены уверенной кистью стебель и листья ириса. Эта бесценная чаша находится в частной коллекции и признана национальным достоянием Японии. 

Особенность керамики карацу заключается в строгой приверженности к материалам. Сырье добывают в близлежащих горах, камни дробят, осаждают и замешивают для получения глины. В глазурях используют пепел от сжигания растений (в виде, например, соломы) и, как правило, собственноручно сооружают печь для обжига. Мастера раскрывают очарование материалов в форме, росписи и глазури. Работу мастера при его полном участии в процессе, без разделения труда, нельзя назвать эффективной, но именно благодаря такому подходу рождается уникальная керамика, обладающая неповторимостью, которую невозможно найти в современных изделиях, основанных на технике идеального воспроизведения.

Очарование изделий из Карацу заключается в их глине. Рисунок покрывает не всё изделие, предоставляя возможность оценить качество глины, богатой содержанием железа. Такие места называются цутимисэ,  в переводе с японского: цути – земля, мисэ – показать. Ко:дай (высокая ножка чайной чаши) – еще одна изюминка изделий из Карацу. Как сказал мастер, керамика карацу создаётся не для украшения, а с целью её дальнейшего использования. Керамика «взрослеет», набирает цвет, становится «вкуснее» при постоянном использовании. Чарки гуиноми и бутылочки токкури после прямого назначения омывают сакэ, чаши для чайного действа периодически достают из коробочек томобако и готовят в них чай. Таким образом природные трещинки на поверхности черепка постепенно заполняются, на изделиях появляется отпечаток налёта времени, так ценимый местными жителями.

Керамика карацу характеризуется деревенской фактурой с использованием грубой, крупнозернистой глины и разнообразных декоративных техник. Существует множество стилей керамики карацу: э-гарацу (рисунок наносится краской на основе оксида железа на светло-коричневой черепок с относительно низким содержанием железа, а затем покрывается прозрачной глазурью), мудзи-гарацу (без рисунка, черепок покрывается пепельной или полевошпатной глазурью), мадара (железо, содержащееся в глине, выступает в виде пятен на мягкой матово-белой поверхности соломенной глазури), тёсэн гарацу (изделия покрытые неравномерно белой и чёрной глазурью, которые при высоких температурах смешиваются друг с другом, создавая тонкие изменения цвета и перетекания голубого, фиолетового и желтого цветов на черепке), также известны ао (голубые), ки (жёлтые), куро (черные) карацу и другие.

Основателем гончарни Накадзато Тароэмон, насчитывающей 14 поколений, был выходец из Кореи, приехавший в Японию в период Кэйтё (1596-1615 гг.). Это период правления японских императоров Го-Ёдзэя и Го-Мидзуноо, военных диктаторов Тоётоми Хидэёси, Токугавы Иэясу и их сыновей. Первоначально гончарня была расположена в Имари. Тароэмон IV, получивший большое признание за своё мастерство, перенёс гончарню в Карацу и начал работать под патронажем местного феодала, создавая изделия для подношения сёгуну и аристократам. Благодаря этому, Тароэмон V был назначен главным мастером чайных чаш домена Карацу для Императорского двора. В середине периода Эдо (1603-1868 гг.) семейная гончарня Накадзато была официальной гончарной мастерской домена Карацу, которому мастера поставляли посуду для чайной церемонии.

В начале периода Мэйдзи (1868-1912 гг.) из-за политических изменений, приведших к модернизации практически во всех областях, ликвидации сёгуната, потери кланового покровительства, а также снижения интереса к чаю мастерские Карацу пришли в упадок. И только в период Сёва (1926-1989) благодаря Накадзато Тароэмон XII утраченные техники были восстановлены, и керамика карацу была возрождена. Тароэмон XII пошёл по стопам своего отца и уже в 19 лет сел за гончарный круг. После того, как Накадзато обнаружил черепки ранних изделий Карацу, он попытался воссоздать керамику карацу периода Момояма и начала эпохи Эдо. На протяжении 52 лет он занимался исследованием техники татаки, проводил раскопки старых печей Карацу в префектурах Сага и Нагасаки, работал над возрождением старых местных техник и использовал результаты исследований в своей работе.

Тароэмоном XII  были созданы уникальные предметы для чайной церемонии, благодаря ему стиль карацу вновь обрел популярность в наше время. В 1969 году он получил в храме Дайтокудзи в Киото имя Муан и передал бразды правления семейной гончарни старшему сыну. В 1976 году получил высшее звание в Японии для керамиста – Живое национальное сокровище. Оглядываясь на свою жизнь, Муан вспоминал, что его поддерживали многие люди. Помимо таких покровителей, как Фурутати Куити, оказавшего неоценимую помощь в период упадка мастерской, его поддерживали керамисты Исигуро Мунэмаро, Като Хадзимэ, признанные, как и сам Муан, национальными сокровищами Японии, а также исследователь и гончар Кояма Фудзио, Кавакита Хандэиси, названный «Хонъами Коэцу эпохи Сёва». Это взаимодействие с мастерами привело к колоссальным результатам в возрождении традиций керамики карацу и заложило единожды утраченный, но восстановленный общими усилиями фундамент для будущего поколения мастеров.

Технику татаки усовершенствовал его сын, Тораэмон XIII, который также добился огромных успехов в качестве исследователя и получил кандидатскую степень в области исследования традиционной техники. Признанием его заслуг стала государственная награда – медаль с пурпурной лентой. После того, как он передал гончарню настоящему главе, Тораэмон XIII взял имя Хоан. С 2002 года гончарную мастерскую возглавляет Накадзато Тароэмон XlV (Tадахиро).

Вот из чаши Живого национального сокровища, деда действующего главы гончарни я и пила чай маття, поданный с японскими сладостями вагаси в уютной галерее. В Японии верхом гостеприимства считается подача маття, и с первой минуты нахождения в мастерской Накадзато, я почувствовала, что меня здесь ждали. На стене на входе висит огромная фотография 125-го императора Японии Акихито и его супруги, сделанная во время их посещения гончарни. Вдоль стен на стеклянных стеллажах выставлены предметы искусства, созданные тремя поколениями. Возле каждого предмета название и цена.

Для любителей керамики – это музейной пространство, для коллекционеров – место с уникальным шансом приобрести оригинал прямо из рук главы мастерской. Вот прямо напротив меня сидит улыбающийся глава знаменитой мастерской и открыто и дружелюбно рассказывает историю семейной гончарни, воодушевленный интересом иностранки к японской керамике. Изделия Карацу порой настолько непритязательны и просты, что иностранцу крайне сложно понять ценность без глубокого погружения в эстетику японского общества. Чайное действо, которое я практикую уже более десяти лет, полностью проникнуто простотой и непритязательностью, и со временем незаметно для самой себя я полюбила скромную, на первый взгляд  неприметную чайную утварь, а керамика карацу в большей мере отражает эстетику классической формы чайной церемонии ваби-тя.

Тадахиро родился в 1957, возглавляет семейную гончарню с 2002 года. Будучи еще совсем ребенком, он знал, что его путь определён.  Будущий мастер лепил глиняных животных лет с четырех, постоянно путался под ногами у взрослых, наблюдая за гончарным процессом. Он с детства впитал атмосферу мастерской и не представлял для себя другого жизненного пути. Тадахиро отучился в университете изобразительных искусств на отделении скульптуры, прошёл курс по изучению глазурей. Официально начал свой керамический путь в 26 лет, и уже в следующем году его сосуд ао-карацу «Кай Мидори» был выбран для показа на одной из самых известных выставок Японии Ниттэн. Он получил множество призов на различных выставках. В 1990 году сосуд «Якисимэ цубо 90»  получил специальный приз на выставке Ниттэн, а на выставке префектуры Сага получил главный приз от губернатора префектуры. С тех пор работы Тадахиро ежегодно отбираются для показа.

Тадахиро использует традиционную технику татаки, восстановленную его дедом, и усовершенствованную отцом. Мастер на основу изделия накладывает кольцевидные жгуты и формирует стенки сосуда. На внутреннюю сторону изделия прикладывается деревянная дощечка с вырезанными концентрическими кругами. А по внешней стороне мастер выполняет постукивание лопаточкой с вырезанным на ней решетчатым узором. В некоторых случаях используется гончарный круг. Этот процесс оставляет следы на внешней стороне и рисунок концентрических кругов на внутренней. Резьба на дощечках делается специально (если постукивать плоской дощечкой, то она прилипнет к глине). В результате постукивания глина становится более твердой и плотной, а такие проблемы, как деформация и искажение при обжиге, уменьшаются. При постукивании стык накладывания глиняных жгутов исчезают, и черепок уплотняется. После этого на сосуд наносится рисунок краской с высоким содержанием железа и обжигается при температуре около 800℃ (поэтому после обжига роспись становится черной или коричневой), затем изделие покрывается глазурью (существуют различные глазури и способы нанесения) и обжигается повторно при температуре 1300℃.

И небольшое отступление от моего повествования о Тадахиро. Когда мастер узнал, что я живу в префектуре Ибараки, то спросил, знаю ли я керамиста Итая Хадзана. Думаю, тем, кто интересуется японской керамикой, будет интересно познакомиться с пионером современной японской керамики и первым в Японии художником-керамистом, награжденным Орденом культуры. 

Итая Хадзан (1872 – 1963) – японский художник-керамист из префектуры Ибараки. Гончарное искусство в Японии имеет долгую историю, восходящую к периоду Дзёмон, но только в современную эпоху появились «гончары» как художники, а не «ремесленники». Хадзан был одним из первых гончаров в Японии, получивших академическое художественное образование. Его высоко ценят как предшественника, который повысил социальный статус гончаров и способствовал развитию современной японской керамики. Кстати, о жизни Хадзана, не шедшего ни на какие компромиссы в своем стремлении создать идеальную керамику, был снят фильм HAZAN.

Больше всего из увиденного в галерее меня привлёк маленький сосуд ( 小壺 ), выполненный в технике сансай (三彩), значительно отличающейся от традиционных техник, о которых я упомянула выше. Еще несколько дней назад я в восторге кружилась возле стенда, где экспонировалась ваза нара сансай в Национальном музее Кюсю. А сегодня могла держать в руках сосуд в этой технике, созданный главой гончарни! Техника сансай восходит к эпохе династии Тан. В технике используется несколько цветных глазурей. Сочетание кремового, зеленого и белого или зеленого, красновато-коричневого и индиго является наиболее распространенным. В Японии сансай начали производить как высококачественную керамику в период Нара (710-794 гг.), поэтому керамика получила название нара сансай.

Накадзато Тароэмону удалось 6 лет назад методом проб и ошибок создать сосуд по образцу сосуда нара сансай (национальное сокровище), принадлежащему храму Мунаката с острова Окиносима, куда его пригласили в 2015 году. Это тот самый священный остров, на который посетители могут попасть только один раз в году, и то только мужчины. Остров Окиносима (примерно в 60 км от побережья префектуры Фукуока) внесён в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО и почти необитаем. Единственный его житель — одинокий монах. Сосуды нара сансай используются на острове Окиносима в синтоистских ритуалах. После того, как Накадзато попросили воспроизвести сосуд нара сансай, он потратил более двух лет на изучение глины и глазурей. В мастерской я увидела вазу, выполненную в технике нара сансай, – один из шедевров, который вскоре будет показан на персональной выставке.

После беседы в галерее мастер пригласил в Мемориальный музей Отявангама. Предметы, выставленные здесь, рассказывают историю керамики карацу и семейной гончарни. В музее меня совершенно очаровал керамический барашек, созданный Хоаном в 1952 году как пробная работа. Второй такой в 1958 году был приобретён Министерством культуры СССР на 8-й выставке изобразительного искусства Японии. О судьбе барашка, покинувшего родные пенаты, совершенно ничего не известно. И лишь двойник напоминает об этом интересном и явно значимом факте приобретения другой страной керамического творения, созданного в печи Тароэмон.

В новом музейном пространстве мастер планирует устраивать ужины с приглашением лучших кулинаров Карацу, где будут подавать традиционные блюда с использованием местных ингредиентов и, конечно, в посуде, созданной в гончарной мастерской Тароэмон. Местная посуда с натуральной текстурой с простыми рисунками идеально подходит для подачи блюд японской кухни.

Мне посчастливилось увидеть не только основную мастерскую, где есть как рабочая зона Тадахиро, так и зона мастеров, работающих в гончарне Тароэмон, но и специальную мастерскую, в которой глава гончарни изготавливает чаши для чайного действа. Чаши тяван занимают исключительное место в иерархии чайной посуды. К чаше относятся особым образом: их бережно хранят в коробке из павловнии, предварительно завернув в специальный шелковый мешочек, дают поэтические имена. Разбитую чашу тщательно восстанавливают специальным составом из лака и золотого порошка, оставляющим на ней золотые изгибы, придающие чашам еще большую ценность.

Я побывала и в доме мастера, где с порога только и вертела головой по сторонам, не успевая разглядывать сосуды и чаши из частной коллекции мастера, привезенные из Средней Азии. Мастер показал чайную комнату, в которой несколько раз в году встречается вся семья за проведением чайного действа, где мы в приглушенной атмосфере поговорили о пути чая и о том, как чайный ритуал повлиял на мироощущение японцев, создав определенное мировоззрение японцев, зачастую такое сложное для понимания людьми вне японской среды. Супруга настоящего главы гончарной мастерской практикует путь чая. Сам мастер обучался чайному действу в молодости, в настоящее время он создаёт чайную утварь, полагаясь исключительно на интуицию. «Керамист может создать шедевр, только полностью растворившись в моменте создания. Главное – это полный уход от условностей, мыслей, размеров, слов. Полное возвращение в первобытное состояние, когда есть только кусок глины, гончарный круг и творец. Есть чаши, которые я создавал, думая о размере, текстуре, но они слабые по сравнению с изделиями, созданными мастерами 400 лет назад. Создать идеальную чашу можно, находясь в бессознательном состоянии. И главное, постоянная практика, и привычка создавать». На мой вопрос о том, с каким из предметов, созданных мастером, он никогда не расстанется, мастер пообещал показать мне его. Эту чашу, хранимую в семейном музее, он создал до того, как наследовал семейное имя Тароэмон.

Настоящий глава гончарни, как и его дед и отец, продолжает искать истоки традиционной керамики, с энтузиазмом изучает глины и глазури, не останавливается на достигнутом. Глаза Тадахиро светились молодостью, меня не покидало ощущение, будто я нахожусь в непрестанном потоке свежего воздуха. Особенность гончарной мастерской Тароэмон в том, что здесь изготавливаются не только традиционные изделия, но и предметы, в которых можно увидеть элегантную и чувственную декоративность европейского стиля. Однако при виде этих изделий совершенно не ощущается дискомфорта, они гармонично «выходят» за рамки, которые, как считает Тадахиро, существуют для того, чтобы их постоянно раздвигать. Может быть, в этом и есть секрет высокой популярности гончарни Тароэмон.

• 

• 

• 

• 

Это лишь небольшая часть из моего разговора с Мастером, пребывающим в постоянном поиске новой интерпретации традиций керамики карацу.

Татьяна Вада
Журналист и лицензированный менеджер по туризму в Японии, руководитель компании VOYAGEJAPAN

БОЛЬШЕ историй о японских мастерах!